Посмертные мытарства светлейшего князя Потёмкина

В бурном потоке военных и политических новостей последних недель практически незаметной оказалась новость, пришедшая из Херсона и касающаяся отечественной истории. Она – о том, как власти нового российского региона пытаются спасти уникальные исторические реликвии России. В том числе – останки нашего земляка, светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического.

Мощи Григория Потёмкина – основателя Херсона – вывезли из Екатерининского собора города. Об этом в эфире канала «Крым 24» 26 октября сообщил врио главы администрации Херсонской области Владимир Сальдо.

«Мы перевезли на левый берег те останки светлейшего князя, которые были в Екатерининском храме, перевезли и памятники Потёмкину, Суворову и Маргелову (Герой Советского Союза, командир 49-й Гвардейской Херсонской дивизии, почётный горожанин Херсона генерал В.Ф. Маргелов. – И. К.). Это те святыни, которые нужно сохранить», – сказал врио губернатора Херсонской области.

Сальдо также пояснил причины, по которым из города вывезли памятники Суворову, Ушакову, а позже и Потёмкину:

«Это было моё решение, это моя обязанность и ответственность. Мы перевезли памятник Ушакову, мы перевезли на левый берег те останки светлейшего князя, которые были в Екатерининском храме, перевезли и самих [памятники] Потёмкина, Суворова и Маргелова. Это те святыни, которые нужно сохранить. Все реликвии вернутся на место, потому что наше дело правое. Мы ничего другого не хотим, как жить мирной жизнью и дать возможность людям этой жизнью жить. У нас других намерений нет», – сообщил врио губернатора Херсонской области Владимир Сальдо.

По информации, прошедшей в СМИ, останки князя Потёмкина вывезли из Херсона 26 октября. А британский журнал The Times даже написал, что это якобы было сделано по личному распоряжению президента России Владимира Путина.

Безусловно, поступок херсонской власти достоин максимального уважения и понимания. Но у меня всё же есть ряд мыслей, которые позволю себе высказать в порядке размышлений о предыдущей и дальнейшей судьбе останков нашего земляка, основавшего город Херсон.

От вахмистра – до «самой влиятельной персоны империи»

Но для начала позвольте сделать экскурс в историю и напомнить биографию и славные дела нашего земляка.

«Среди выдающихся личностей, оставивших значительный созидательный след в отечественной истории, в числе первых стоит князь Григорий Потёмкин-Таврический – российский государственно-политический деятель, генерал-губернатор земель юга Российской империи, генерал-фельдмаршал русской армии, ближайший сподвижник и фаворит императрицы Екатерины Великой», – рассказывает в книге-альбоме «Смоленщина – земля великих имён» смоленский краевед Ангелина Валентиновна АЛФИМОВА.

Григорий Александрович Потёмкин родился 13 сентября 1739 года в селе Чижово под Смоленском в семье отставного майора, поместного дворянина А.В. Потёмкина. После его смерти в 1746 году Григорий с матерью переезжают в Москву.

Потёмкин с детства проявлял любознательность и целеустремлённость. Поступив в 1756 году в Московский университет, Григорий в числе 12 лучших студентов, награждённых медалями за успеваемость, был представлен императрице Елизавете Петровне. Однако вскоре бросил учёбу из-за её «однообразия».

Не долго думая о дальнейшей судьбе, молодой человек решил определиться на военную службу. Отправившись в Петербург, он поступил в конную гвардию и вскоре стал вахмистром. В числе гвардейцев, которые участвовали в перевороте 1762 года, сделавшем императрицей Екатерину II, был ею замечен и награждён. Она пожаловала его в подпоручики гвардии и подарила 400 душ крепостных.

В сентябре 1768 года султан Османской империи объявил России войну. Григорий Потёмкин добровольцем записывается в Первую русскую армию князя Голицына.

В ходе сражения за днестровскую переправу и в битве под Хотином проявились храбрость и полководческий талант Григория Потёмкина. Командуя вверенными ему подразделениями, он героически сражался в битвах у реки Ларги, при Фокшанах, Кагуле, Килии, под Крайовой, где разбил турецкие войска, взял приступом и разрушил турецкую крепость Цыбры, захватив в плен множество торговых судов неприятеля. За мужество и воинскую доблесть Григорий Потёмкин был награждён орденом Святого Георгия 3-й степени.

По завершении войны с Турцией в 1774 году Григорий Потёмкин возвращается в Петербург, где находит тёплый приём у императрицы, производится в чин генерал-адъютанта, назначается членом Государственного совета, получает графский титул, награждается орденом Святого Георгия 2-й степени и, по отзывам зарубежных послов того времени, становится «самой влиятельной персоной в Российской империи».

Получая во всём поддержку государыни, Григорий Александрович фактически стал её соправителем, ближайшим помощником во всех государственных делах. Не засиживаясь подолгу в столице, Потёмкин приступил к плану хозяйственного освоения и военного укрепления юга России. За короткий срок он был произведён в генерал-аншефы и назначен вице-президентом Военной коллегии, стал членом Государственного совета, графом, был удостоен орденов Святого Андрея Первозванного и Святого Георгия 2-й степени, пожалован княжеским достоинством Священной Римской империи.

В 1775 году Потёмкин решительными действиями ликвидировал Запорожскую Сечь и положил начало запорожскому казачьему войску, полностью подвластному российской короне. В 1776 году он становится генерал-губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний. При устье Днепра Потёмкин заложил Херсон с корабельной верфью, руководил строительством Екатеринослава (ныне Днепропетровск), освоением Кубани, действиями русских войск на Кавказе. В его руках было сосредоточено управление всей южной Россией от Чёрного до Каспийского морей.

По настоянию генерал-губернатора Новороссии князя Григория Потёмкина 8 апреля 1783 года императрица подписала Высочайший манифест «О взятии полуострова Крымского, острова Тамань и всей стороны Кубанской под державу Российскую», окончательно закрепляющий Крым за Россией. Первым шагом Потёмкина по реализации этого манифеста стало строительство Севастополя, ставшего главной военно-морской базой России. В том же году в Крыму был основан Симферополь. В 1784 году генерал-губернатор Новороссии основал город Мелитополь. За такую обширную и успешную деятельность Потёмкин был произведён в генерал-фельдмаршалы, назначен президентом Военной коллегии и генерал-губернатором Крыма, наименованного Таврической областью.

В 1787 году Екатерина II предприняла своё знаменитое путешествие в Крым. Потёмкин обустраивал весь маршрут императрицы, которая увидела только что созданные деревни и города. Херсон удивил даже иностранцев, сопровождавших Екатерину, а вид севастопольского рейда с военной эскадрой был поистине потрясающим. Именно после этого исторического события князь Григорий Потёмкин получил титул «светлейшего», а его фамилия была увенчана приставкой «Таврический».

С началом войны с Турцией в 1787 году устроителю Новороссии пришлось взять на себя роль полководца. Недостаточная готовность войск с самого начала сказалась на Потёмкине, он сильно пал духом. Лишь после удачной защиты Кинбурна Суворовым Потёмкин стал действовать решительнее. 6 декабря он приступом взял Очаков, получив трофеи: триста пушек и мортир, 180 знамён и множество пленных. За этот успех он был награждён орденом Святого Георгия 1-й степени; в честь Потёмкина императрица велела выбить золотую медаль.

После взятия Очакова были военные действия на Днестре. Осаждённые им Бендеры сдались ему без кровопролития. В 1790 году Потёмкин получил титул гетмана казацких екатеринославских и черноморских войск.

В конце февраля 1791 года Потёмкин прибыл в Петербург для выяснения отношений с императрицей, но добиться бывшего расположения не удалось. Потёмкин вернулся в Яссы, где занялся проблемой мирных переговоров с турками. Но довести их до конца Григорию Александровичу не удалось. 5 октября в степи по дороге в Николаев он умер.

С большой торжественностью он был похоронен в склепе церкви Святой Екатерины, построенной им в Херсоне.

«Более эффективного менеджера, а точнее, благоустроителя страны в истории России, пожалуй, не было. Он не только реформировал армию, но и заложил основы развития многих отраслей отечественной экономики на десятилетия вперёд. Заслуги великого екатерининского фаворита невозможно оспорить, хотя посмертная судьба сложилась печально: потомки Григория Потёмкина недооценили, историки и литераторы долгое время писали о нём лишь как о всесильном временщике, самодуре и любителе роскоши. Чтобы исправить подобную несправедливость, нужно было всего лишь внимательнее всмотреться в жизнь этого яркого, ни на кого не похожего человека». А это – оценка личности Григория Алексеевича историком и публицистом Сергеем АЛДОНИНЫМ.

Правда и ложь о потёмкинских деревнях

Кстати, в своём очень интересном исследовании жизни и славных дел нашего именитого земляка, опубликованном в газете «Культура», Алдонин подробно останавливается на истории так называемых потёмкинских деревень, которыми, увы, многие и запомнили его по школьному курсу истории:

«Ещё один триумф Григория Александровича – путешествие Екатерины по южным рубежам страны в 1787 году. Российскую самодержицу сопровождали европейские дипломаты и знатные особы, вплоть до австрийского императора. Это был бенефис Потёмкина, а также международная премьера Новороссии и Крыма. Путешественники увидели новые русские поселения и корабли, стали свидетелями армейских манёвров. Разумеется, князь Таврический стремился показать «товар лицом» и не обошёлся без некоторой показухи, однако миф о картонных дворцах и хижинах имеет мало общего с реальностью. Да, Потёмкин устраивал фейерверки, приказывал разрисовывать фасады домов. Но дома были не бутафорские, а самые настоящие.

Французский путешественник Форсия де Пилес несколько лет спустя с чьих-то слов пересказал для европейских читателей досужую легенду: «Оные многочисленные деревни, предмет её восхищений, были созданы для проезду её и разрушены в тот же день, и несчастные крестьяне, пришедшие за тридцать и сорок лье, чтоб стать по сторонам пути и жить в оных домах в продолжение нескольких дней, были отосланы восвояси. То было изобретение гения Потёмкина, который сумел таковою хитростью нового рода убедить свою монархиню, что страна, почитаемая пустынею, процветает». Так и появилось понятие «потёмкинские деревни», крайне несправедливое по отношению к деятельному управленцу, заложившему дюжину городов и построившему черноморский флот».

И ещё очень яркая и абсолютно справедливая оценка личности и деяний нашего земляка:

«История империй знает немало победителей, завоевателей. Потёмкин умел осваивать необжитые территории, создавать среди степей форпосты, переселять туда землепашцев, ремесленников, налаживать торговые пути. Мы часто вспоминаем о том, что Россия являлась житницей Европы, но забываем, что именно Новороссия и Кубань стали в своё время огромным земледельческим центром. А Херсон, Екатеринослав, Кривой Рог, Николаев из небольших поселений быстро превратились в заводские города».

Вот вам и «потёмкинские деревни»…

«В пыли героев попирают!»

Однако посмертная судьба нашего великого земляка оказалась, увы, более чем трагической. Причём в самом прямом смысле слова.

Строчка, вынесенная в заголовок этой части статьи, принадлежит Г.Р. Державину. Она – из его оды «Водопад», посвящённой светлейшему князю Потёмкину. Державин словно в воду глядел, предвидя судьбу бренных останков некогда всесильного генерал-губернатора Новороссии.

Прах князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического (1739–1791), скончавшегося в Яссах 5 октября 1791 года, был захоронен в Свято-Екатерининском соборе в Херсоне.

Как повествуют многочисленные исторические источники, тело Григория Александровича сразу после его кончины было забальзамировано и подготовлено к погребению. Многие полагали, что он упокоится в одной из столиц империи – Москве или Петербурге.

Одетый в парадный генерал-фельдмаршальский мундир, светлейший князь был уложен в двойной гроб: дубовый и свинцовый. В изголовье князя положили миниатюрный портрет Екатерины ІІ, весь усыпанный бриллиантами.

Но совершенно неожиданно в Яссы пришло указание Екатерины ІІ: «Тело покойного князя перевесть в Херсон, и там погребеть со всеми подобающими степени и заслугам его почестями». Михаилу Фалееву, инженеру-строителю из Николаева, было поручено устроить в Екатерининском соборе склеп; он был сделан мастером Аладовым и его подручными.

Сердце Потёмкина, помещённое в золотую урну, должны были захоронить в Екатерининском соборе, под престолом. Но по настоянию родственников князя, прежде всего графини А.В. Браницкой, его погребли на родине светлейшего князя, в Покровской церкви (в настоящее время она разрушена) села Чижёво Смоленской губернии.

22 ноября 1791 года траурный кортеж прибыл в Херсон. В тот же день по городу проехал эскадрон полка князя во главе с его генерал-адъютантом, который оповестил херсонцев о завтрашнем захоронении Потёмкина. Главным распорядителем похорон был родственник князя – генерал Михаил Сергеевич Потёмкин.

По воспоминаниям современников, прощание со светлейшим князем было организовано со всеми подобающими почестями. 23 ноября 1791 года в центре Дворцовой площади Херсона, на возвышении, покрытом парчою, находился гроб, обтянутый розовым бархатом со сверкающими золотыми позументами. Справа от гроба стояла чёрная мраморная доска, на которой были перечислены заслуги Потёмкина, слева – герб князя. У гроба несли почётный караул генералы, полковники и штаб-офицеры. В карауле стояли солдаты Екатеринославского гренадерского полка, лейб-гвардии Преображенского полка и кирасирского полка Князя Потёмкина.

В момент выноса тела князя войска стали во фрунт по обе стороны шествия. Прогремел залп орудий в 11-кратном выстреле, сопровождаемый колокольным звоном всех храмов города. В начале процессии шёл эскадрон гусар и кирасирский полк Князя Потёмкина. За ними под траурный бой барабанов на площадь вышли сто двадцать солдат с факелами в чёрных епанчах (плащах) и шляпах с чёрным флёром (чёрной шелковой тканью, скрывающей лицо). Следом выступали двадцать четыре обер-офицера в белых епанчах, местные вельможи, генералитет, духовенство. Далее следовали офицеры, нёсшие регалии генерал-фельдмаршала: икону, подаренную императрицей, ордена, камергерский ключ, гетманскую булаву и саблю, венец (подарок Екатерины ІІ), фельдмаршальский жезл, кейзер-флаг и знамёна.

Гроб с телом князя офицеры несли до самого Екатерининского собора. Следом ехали дроги, покрытые чёрным бархатом, запряжённые восемью лошадьми, и парадная карета Потёмкина, покрытая чёрным сукном. Завершал шествие эскадрон конвойных гусар. По совершении литургии епископ Херсонский Амвросий произнёс надгробное слово. После панихиды прозвучали артиллерийские залпы и троекратный выстрел из ружей. Гроб с телом светлейшего был опущен в склеп: «…сего месяца 23 дня тело покойного светлейшего князя в Херсонской соборной церкви предано земле с подобающей церемонией, место для погребения выбрано пристойное…»

Тело светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического покоилось под церковным полом по правую сторону амвона. В полу была сделана подъёмная дверь, через которую спускались в свод, где стоял гроб, а перед ним икона с горящею пред нею лампадой.

«Загладить землю так, как бы тут ничего не было»

А вот дальше начинаются, если так можно выразиться, посмертные мытарства князя.

Взойдя на престол после скоропостижной смерти матери в ноябре 1796 года, молодой самодержец Павел I рассвирепел, узнав, что его злейший враг князь Потёмкин-Таврический и после кончины велик и славен. Из Петербурга в Херсон помчался царский курьер со строжайшим наказом зарыть гроб с телом героя русско-турецких войн «без дальнейшей огласки и загладить землю так, как бы тут ничего не было».

В 1798 году по приказанию императора Павла I забальзамированное тело Григория Александровича Потёмкина было предано земле: «Всё тело, без дальнейшей огласки, в самом же том погребу погребено было в особо вырытую яму, а погреб засыпан землёю и изглажен так, как бы его никогда не бывало». Сход в склеп в более поздние годы был закрыт.

Всё это, как писал в 1875 году альманах «Русская старина», «подало основание молве, быстро облетевшей Россию и проникшей за границу, будто тело князя Потёмкина из гроба вынуто и где-то во рву Херсонской крепости зарыто бесследно. Между тем тело оставалось в гробу неприкосновенным, в чём и удостоверились некоторые очевидцы: так, в 1818 году, при объезде епархии Екатеринославским архиепископом Иовом Потёмкиным, в проезде его из города Алешек в Херсон, архиепископ по родству пожелал убедиться в справедливости носившегося слуха. Поэтому ночью 4 июля в присутствии нескольких духовных лиц, подняв церковный пол, проломав свод склепа и вскрыв гроб, удостоверился в нахождении тела в гробу».

Но и на этом останки князя не оставили в покое. Если верить рассказу всё той же «Русской старины», то «9 сентября 1859 года, по случаю внутренних починок церкви Святой Екатерины в Херсонской крепости пять лиц спустились через проломину в склеп к могиле князя Потёмкина и, вынув из развалившегося гроба, засыпанного землёй, череп и некоторые кости покойного, вложили их в особый ящик с задвижкой и оставили в склепе; около того же времени, как рассказывают, из склепа взяты все до последней пуговицы, куски золотого позумента, даже сняты полуистлевшие туфли с костей ног князя Таврического».

А 27 августа 1874 года «комиссия из нескольких лиц при участии уполномоченного от Одесского общества истории и древности приступила к исследованию места погребения князя Потёмкина для предстоящей работы, в особенности относительно положения надгробной плиты. Так как необходимо было удостовериться в прочности свода над склепом, то для этого подняли несколько досок в деревянном полу церкви в месте, указываемом старожилами. В склепе найден деревянный церковный ящик небольшой величины; в нём лежал цельный с нижнею челюстью череп с выпиленной с задней стороны треугольной частью и наполненный массой для бальзамирования; на затылке черепа были видны клочки тёмно-русых волос, тут же лежало несколько других человеческих костей. Тут же в склепе, в разрыхлённой земле, были найдены части истлевшего деревянного (из ясеня) гроба и куски свинцового, разрушенного, очевидно, не временем, а человеческими руками; также остальные кости с истлевшими частями роскошного одеяния, на котором открыты три шитые с капителью звезды первой степени, именно: Георгия Победоносца, святого Владимира и Андрея Первозванного. Тут же лежал небольшой железный лом, куски золотого позумента, которым был обит гроб покойного, куски истлевшего бархата и несколько серебряных гробовых скоб и таких же подножий; на ножных костях заметны были следы шёлковых чулок.

Комиссия положила: собрать все кости покойного фельдмаршала и положить их в особый свинцовый ящик, который и поставить тут же в склепе; отверстия в своде заделать и уложить на оный мраморную надгробную доску, обнеся её приличной чугунной решёткой, а позумент, скобы, подставки и звёзды уложить в особый ящик, который и оставить в ризнице крепостного собора на память о покойном».

«Череп полюбовника Катерины»

Неоднократно могила Потёмкина вскрывалась и в советское время. У известного советского писателя Бориса Андреевича Лавренёва есть рассказ «Вторичное погребение Потёмкина», в котором он описывает случившееся с ним в Херсоне в 1930 году:

«Блуждая по Херсону, я забрёл как-то в крепость. Ещё издали увидел на прекрасном классическом фронтоне собора вылинявшую кумачовую тряпку, на которой кривыми буквами с подтёками было выведено: «Херсоньский антирелигийный музей». Я решил зайти посмотреть это учреждение. Первые же шаги внутри собора повергли меня в недоумение, которое сменилось нарастающим раздражением… Вдруг в глаза мне бросилась пирамидальной формы застеклённая витрина, в которой лежал какой-то круглый коричневый предмет. Подойдя, я увидел, что это человеческий череп. Внизу витрины была приклеена табличка: «Череп полюбовника Катерины II Патьомкина». Я протёр глаза, но видение не исчезло.

Череп оставался по-прежнему в витрине и глядел на меня пустыми впадинами. Я оглянулся и увидел вторую такую же витрину, но уже продолговатой формы. В ней лежал скелет с прилипшими местами клоками ссохшихся мускулов. Надпись гласила: «Кистки полюбовника Катерины II Патьомкина». Рядом, в третьей витрине, лежали остатки зелёного бархатного кафтана с потускнелыми позументами, затем что-то неразличимое, в пятнах гнили, бывшее когда-то белыми атласными короткими штанами, такие же сгнившие чулки и туфли. «Шматки одягу полюбовника Катерины II Патьомкина», – прочёл я, наклонясь к надписи.

Я поднялся в полном бешенстве. Вытащенный из склепа и разложенный на три экспоната Потёмкин – это было уже нечто неслыханное по варварству и идиотизму».

После вмешательства писателя останки Потёмкина были возвращены обратно в склеп.

Надо выполнить последнюю волю князя

До недавних событий, о которых я упомянул в начале статьи, мраморное надгробие над могилой Потёмкина находилось в Свято-Екатерининском соборе Херсона. Ежегодно, в день памяти основателя города, на его могиле служилась панихида.

Трагические события истории вновь нарушили покой останков светлейшего князя Потёмкина. Где они находятся сейчас, сообщается весьма туманно: «на левом берегу Днепра в безопасном месте».

В связи с этим рискну высказать вот какую мысль. Известно, что сам Григорий Александрович Потёмкин хотел быть похороненным на своей малой родине, но этому помешала воля императрицы Екатерины II. По легенде, а может, и были, здесь упокоилось его сердце. Так почему бы не вернуть многострадальный прах светлейшего князя на Смоленщину и достойно, со всеми почестями, предать земле? Например, в Смоленске, в Сквере памяти героев. И выполнить тем самым последнюю волю человека, чьи заслуги и «рвение ко славе и величию отечества» – по выражению Екатерины II – «пребудут навсегда незабвенными».

Фото: smoleparh.ru, wikipedia.org, t.me/rusbrief, culttourism.ru

Игорь Красновский