Святитель Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказский

13 мая / 30 апреля (ст. ст.) – память святителя Игнатия (Брянчанинова), чудесным образом связанного с нашим выдающимся земляком, адмиралом Павлом Степановичем Нахимовым .

Святитель Игнатий (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов; + 1867 г.) – епископ Кавказский и Черноморский. Он родился в 1807 году в селе Покровском Вологодской губернии. В 16 лет родители оправили его в Санкт-Петербургское Главное военно-инженерное училище, которое он окончил в 1826 году в чине поручика. В 1827 году, оставив военную службу, он поступил в Александро-Свирский монастырь. В 1831 году его постригли в монашество, рукоположили в сан иеродиакона и иеромонаха. В конце того же года назначили настоятелем Пельшемского Лопотова монастыря, с возведением в сан игумена. В 1834-1856 гг. он был настоятелем Троице-Сергиевой пустыни под Санкт-Петербургом, в сане архимандрита. В 1857 году его хиротонисали во епископа Кавказского и Черноморского (с кафедрой в г. Ставрополе). В 1861 году, по его прошению, он уволен на покой и поселился в Николо-Бабаевском монастыре Костромской епархии, где и скончался в 1867 году. Преосвященным Игнатием были написаны книги духовного содержания: «Приношение современному монашеству» и «Отечник». В 1988 году его причислили к лику святых Русской Церкви. Память – 30 апреля / 13 мая; в Соборах Костромских, Санкт-Петербургских и Ростовских святых.

Известие о выдающейся победе эскадры вице-адмирала Павла Степановича Нахимова в 1953 году под Синопом быстро дошло до Санкт-Петербурга, пробудив патриотические чувства во всех кругах столичного общества. Не остались в стороне и лучшие представители Русской Православной Церкви. (1)

Архимандрит Игнатий (Брянчанинов), настоятель Свято-Троицкой Сергиевой Приморской пустыни, устроенной в Стрельне близ Санкт-Петербурга, направил адмиралу Нахимову 1 февраля 1854 года поздравительное письмо и образ святителя Митрофана Воронежского. (2)

Он писал: «Милостивейший Государь, Павел Стефанович! Подвиг Ваш, которым Вы и сподвижники Ваши, с высоким самоотвержением, подвизаетесь за Россию, обратил к Вам сердца всех Русских. Взоры всех устремлены на Вас, все исполнены надежды, что сама судьба избрала Вас для совершения дел великих, великих для Отечества, спасительных для православнаго, страдающаго Востока. Не сочтите-ль странным, что пишет Вам Русский, не имеющий чести лично быть знакомым с Вами. Примите дружелюбно мои строки; примите присылаемую при них на благословение Вам, от обители Преподобнаго Сергия, икону Святителя Митрофана Воронежскаго, новоявленнаго Чудотворца. Пред этою иконою братство здешней обители отслужило молебен Угоднику Божию, и с нею присылает Вам свои усердные молитвы о том, чтобы Святитель Митрофан содействовал Вам к поражению врагов. Вы спросите: «Почему от обители Преподобного Сергия – икона Святителя Митрофана?». Когда впервые сооружался Черноморский флот в Воронеже по повелению Петра Великаго – сюда смею относить основание этаго флота, Святитель Митрофан содействовал гениальному Царю казною своею в сооружении судов. «Всякий сын Отечества, – сказал Святитель, – должен «посвящать остатки от издержек своих нужде Государственной: прими-же, Государь, и от моих издержек сии оставшиеся деньги и употреби против неверных». При этом Епископ Воронежа поднес Царю шесть тысяч руб. серебряными копейками. Теперь Святый Митрофан сделался богаче и могущественнее, как свыше — облаченный благодатию чудодейства. Да снидет он на помощь к тому флоту, об основании котораго он присоединил свои усилия к великим трудам Государя! Да снидет он на брань против тех неверных, против которых он возбуждал Православнаго Царя, и против гордых помощников их. Снишел некогда Ангел Господень в войско фараона, дерзнувшее пуститься по дну разступившагося моря вслед за Израильтянами, помрачил взоры Египтян, связал колесницы их невидимою силою, потопил врагов народа Божия водами, возвратившимися в свое ложе. Так и ныне да снидет Святитель Митрофан, с ликом прочих Святых земли Русской, всегда отличавшихся любовию к Отечеству, да снидет к флотам иноплеменников, да свяжет и оцепенит машины, на которые они уповают, да потемнит их умы, да разслабит и руки их, а Вам да дарует победу, которую всех … нас принуждена будет провозгласить чудом. Черное море, море, воскипевшее под ладиями наших предков, когда они, будучи идолопоклонниками, покусились воевать против православнаго Цареграда, теперь воздвигни столь-ли справедливо-гневные волны, устреми их против колоссальных машин Европы, скопивших на водах твоих для поддержания тяжкаго ига, под которым стонет православие Цареграда, порабощеннаго последователем Магомета. С нами Бог! Разумейте языцы, и покоряйтесь. Вы надеетесь на множество тленной мудрости Вашей, и потому поучайтесь тщетным, начинаете начинание несбыточное. Царь наш и мы уповаем на Господа, и силою веры нашей пребудем непоколебимы. И Вам пошлется помощь от Святаго, и заступление от Сиона. Живый на небесех посмеется ухищрениям врагов наших, Господь поругается им. Он возглаголет к нам гневом, и яростию Своею смятет их. Они падут, а мы восторжествуем. Господи! Спаси Русскаго Царя и воинство его, и услышь всю Россию, молитвенно вопиющую Тебе о них, и призывающую Твою страшную и непобедимую силу на нечестивых врагов своих. Вашего Превосходительства покорнейший слуга и богомолец Архимандрит Игнатий. 1854 г., февраля 1 дня. Сергиева Пустынь, что близ Санкт-Петербурга». (3)

Примечательна предыстория вышеприведенного послания архимандрита Игнатия, отраженная в «Записках» Софьи Ивановны Снесаревой: «У нас война с Турками. Ночью просыпаюсь; мне стыдно спать спокойно, когда мои соотечественники, когда Русские страдают и терпят все бедствия. Битва при Синопе отозвалась в сердце каждого Русскаго. Я была у батюшки Игнатия. Я просила его, нельзя ли послать Нахимову письмо и благословение образом Святителя Митрофана? «Почему же Святителя Митрофана?» спросил он. А потому, что на его деньги Петр I положил основание Черноморскому флоту. Как Воронежская уроженка, я не могла не знать подвиги нашего Угодника. «Если Вы доставите мне исторические факты, то я очень рад исполнить Ваше желание». В Императорской библиотеке отыскала Голикова, переписала все касающееся до этого события и отправила Батюшке. Добрый, милостивый отец! Он заказал образ Святителя Митрофана и прислал мне прочитать письмо, написанное им к Нахимову. Так кратко и так ясно, — тут все было: и сочувствие, и молитва, и благодарность». (4)

Ответ в Сергиеву Пустынь архимандриту Игнатию был составлен в том же 1854 году, по просьбе, и вероятно под диктовку Павла Степановича. Написан он рукой Михаила Франциевича Рейнеке. «…Не нахожу слов для выражения глубокой признательности моей за внимание, оказанное Вами лично мне и товарищам моим по службе письмом Вашим от 1 февраля и за молитвы Ваши о нас, и за благословение нас от Вашей обители иконою Святителя Митрофана Воронежского Чудотворца. Ходатайство Церкви перед Господом Богом об успехах оружия Православного Царя нашего подкрепляет дух наш и упование на всесильную святую помощь Господа в защиту Православия. Утешительные слова Ваши тем глубже проникли в души наши, что получены во время приготовления нашего к принятию Святых Таинств. И исполнив этот священный долг христианина, каждый из нас с новыми силами готов вступить в рать драгоценного Отечества нашего. Присланная Вами с благословением Икона Святителя будет щитом нашим. Это изображение Святого лика будет всегда сопутником моим на море, и молитвы пред ним – утешением моим в час скорби. Но простите, что и после такого внимания к нам, осмеливаюсь по общему желанию моих сослуживцев, еще утруждать Вас покорнейшею просьбою – молить Господа Бога об упокоении души бывшего начальника и благодетеля Черноморского флота, адмирала Михаила Петровича Лазарева. Его неусыпным трудам и попечениям обязаны мы настоящим воинственным состоянием наших кораблей и бодростию духа, способствовавших, при помощи Божией выполнить повеления нашего Царя. Его действительно бескорыстное самоотвержение поныне руководит нас в служебной и (неразб. в частной) жизни. Да упокоит Господь душу незабвенного начальника и товарища (неразб.) …позволит удержать силы наши. Поручая себя святым молитвам Вашим…(неразб.)». (5)

Архимандрит Игнатий в письме к С.И. Снесаревой от 27 марта 1854 года приглашал ее посетить Сергиеву Пустынь. Он писал: «Вам надо пожаловать ко мне, прочитать ответ Нахимова, назидательный своим смирением и благочестием. Это отклик на Ваше смирение и благочестие; водимые ими, Вы передали мне Ваше желание послать ему икону Святителя Митрофана, привили мне это желание. Вам преданный Архимандрит Игнатий». Из её дневника известно, что у себя в обители архимандрит Игнатий «созвал братию, прочитал им письмо, и все вместе вознесли к Богу молитвы за Михаила (Лазарева)». (6)

Позже, в июле 1855 года, получив известие о героической гибели Павла Степановича, с глубоким прискорбием в своих «Записках» она отметила: «Убит Нахимов! Я была у Сергия. …Там вместе с Россией оплакивали благородного воина, и батюшка Игнатий служил за упокой его души, и долго молились за него». (7)

Прошло несколько лет. В своих молитвах за упокой Софья Ивановна среди имен своих родственников поминала и раба Божьего Павла. Она писала: «Сестра гостила у меня и просила как то прочитать молитвы вслух. «Каких это трех Павлов ты поминаешь за упокой?» – спросила она. – «Павел Э., Павел племянник, а третьего никого нет, это вам показалось». – «Нет, хоть посмотри в записку, ты трех поминала, я заметила». Взглянула – да, трех, я ошиблась, лишнего записала, надо вычеркнуть. Перо не попалось под руку, так я и забыла. Вижу я сон. Крестный ход, хоругви развеваются, священнослужители поют, народ толпится – смотрю, всё знакомые лица, всё друзья, которые уже умерли. Вдруг отделяется от толпы человек, в морской шляпе, сутуловатый, немолодой, лицо суровое, и прямо ко мне. Тут же при всех он начинает стыдить и бранить меня. «Да за что же, – говорю я сквозь слезы, – я не знаю Вас». – «Не знаю, то-то и есть, что забыла. Так зачем же было обещать, чтобы забыть. Я не просил, но если обещать, так надо и слово держать, а не забывать». – «Но кто вы?» – «Павел». – «Нахимов!» – закричала я в испуге и проснулась». (8)

И однажды Господь чудесным образом свел её с человеком, служившим под началом Нахимова, помнившим и чтившим Павла Степановича. Она вспоминала: «…Я ехала в Царское Село с сыном. В вокзале мы увидели молодого моряка на костылях, с подвязанной рукой и перевязанным лицом. Он уронил папироску и не мог поднять ее. Сын мой поднял ее ему. Он сел с нами и всю дорогу рассказывал о Севастополе, о Нахимове. Сам он служил на корабле «Двенадцать Апостолов» и был при Синопе. Нахимова, по словам его, обожал весь флот, каждый матрос видел в нем отца и готов был с ним и в огонь и в воду. Нахимова не любило Высшее Начальство, и жизнь его была грустная. Но после битвы при Синопе он узнал сочувствие своего народа. Со всех сторон России неслись к нему слова любви и благодарности соотечественников. Но ни одно письмо не было ему так приятно, как письмо от знаменитого Архимандрита Сергиевой пустыни Брянчанинова. Вероятно, Вы слыхали о нем. Это письмо так глубоко тронуло его, что он тотчас созвал всех офицеров и прочел им письмо это с глубоким умилением. Образ Святителя Митрофана был поставлен в залу на корабле «Двенадцать Апостолов»; в ту же минуту священник отслужил молебен Воронежскому Чудотворцу, который, как мы узнали из прекрасного письма Архимандрита Игнатия, был основателем нашего флота; – все мы, начиная от Нахимова, усердно поклонились Святителю и приложились к его образу. Нахимов сказал: «Этот образ сохранится здесь, пока будет существовать корабль!». Бывало, идешь мимо, взглянешь на образ и помолишься, и так привыкли, что невольно сама рука поднималась, когда идешь, и сколько бы раз ни пришлось пройти мимо. Спасибо Архимандриту Игнатию, утешил нашего Адмирала. Я слушала, притаив дыхание: и страшно, и приятно». (9)

Во исполнение слов Павла Степановича, с 1852 года, неоднократно имевшего свой флаг на 120-ти пушечном корабле «Двенадцать Апостолов», при его затоплении в феврале 1855 года в Севастопольской бухте, вместе с вооружением и имуществом перенесли на берег и иконы, находившиеся на нем. Среди них был и образ Святителя Митрофана.

После оставления неприятелем Севастополя, его новым «щитом» и «сопутником» многих поколений моряков, стал не только этот образ, но и построенный в 1858 году на Корабельной стороне каменный храм в честь Святителя Митрофана Воронежского. Он имел необычную форму перевернутого вверх днищем корабля. Его восточный и западный фасады, выполненные в виде треугольников, венчали небольшие кресты. Рядом с храмом поставили небольшую колокольню. После закрытия в 1928 году, его передали под клуб Морского госпиталя. В ходе боев за город в 1941-1944 годах он сильно пострадал, и его разобрали. В 1990 годы приход в честь Святителя Митрофана возродили в пристройке, возведенной рядом с уцелевшей колокольней. (10)

Примечания

Иеромонах Даниил (Сычёв)